Ирина Бороган, Андрей Солдатов

Через несколько часов после того, как Владимир Путин объявил о частичной мобилизации в стране, десятки тысяч российских мужчин направились к границам. Кто-то поехал в Казахстан, Таджикистан и Армению, те, у кого есть деньги, в Турцию. По данным источника «Новой газеты Европа», 261 000 человек покинула страну уже к концу третьего дня с начала мобилизации, — цифра, близкая к 300 тысячам человек, которых Путин хотел мобилизовать изначально.

Однако очень немногие россияне добрались до европейских стран, которые, по идее, должны быть готовы принять противников Путина. Государства ЕС почти полностью закрыли пункты въезда из России по суше и воздуху, кроме того, для большинства россиян процедура получения получить шенгенскую визу резко практически невозможно. Даже Финляндия, которая первоначально приняла тысячи прибывших из России, объявила о закрытии своих границ для россиян с туристическими визами.

Эти ограничения на поездки прямо противоречат интересам Запада, и никак не помогают ни в приближении победы в войне в Украине, ни в поддержке антикремлевских движений.  Например, после 24-го февраля Латвия приняла десятки российских журналистов в изгнании, которые в своих статьях, видео и телеграм каналах рассказывают правду о войне, тем самым создавая альтернативу кремлевской пропаганде.

Тем не менее в последнее время правительство Латвии изменило свою позицию и стало жестче относится к въезжающим в страну россиянам. Как и в некоторых других странах ЕС, эта политика стала результатом более масштабной кампании по наказанию простых россиян за войну, которую ведет Кремль и российская армия. Первоначально эта кампания была сосредоточена в первую очередь на экономических санкциях, но уже летом все больше европейских правительств начали притормаживать поездки россиян за рубеж. (Парадоксально, но некоторые визовые запреты вступили в силу в сентябре, всего за несколько дней до того, как Путин объявил мобилизацию).

Отказываясь принимать россиян, бегущих от режима и от участия в войне, Европа упускает возможность помочь тем русским, которые могут стать ее стратегическим активом. Поступая таким образом, Европа также забывает о долгой и успешной истории поддержки Западом русских изгнанников.

Теперь, когда война в Украине вступает в новую и более опасную фазу, крайне важно понять реальные последствия этих запретов в долгосрочной перспективе. Сейчас для россиян ситуация становится все более острой: Кремль, похоже, скоро закроет свои границы для всех, кто подлежит мобилизации, так что окно возможностей для тех, кто не хочет воевать против Украины, с каждым днем сужается.

Украина, которая активно поддерживает европейские запреты и играет важную роль в принятии решений европейскими лидерами, должна пересмотреть свое отношение к въезду россиян в Европу.  Некоторые европейские лидеры уже заявили, что они не будут рассматривать даже заявки от россиян, которые просят убежища, что противоречит Европейской конвенции о защите прав человека.

Нет входа – бежать нельзя!

Изначально Европа не занимала такой жесткой позиции по отношению к русским изгнанникам. Первую волну уехавших после начала войны, которая по большей части состояла из программистов и интеллигенции, приняли вполне гостеприимно. Многие российские активисты и журналисты бежали в Грузию и Армению, потому что россиянам не нужна виза для въезда в эти страны. Другие отправились в страны Балтии или в Центральную Европу. Литва, например, уже была известна как место, где нашли приют многие антикремлевские активисты. Латвия, в свою очередь, стала штаб-квартирой для многих российских журналистов, которые больше не могли работать на родине.

Сначала Путин поощрял исход россиян  из страны. «Народ сможет отличить патриотов от подонков и предателей и просто выплюнет их как случайно залетевшую мошку», — заявил он в середине марта. Однако уже в мае стало известно, что представители ФСБ ходят по семьям эмигрантов и оказывают на них давление, чтобы те убедили своих родственников вернуться в Россию. Примерно в то же время некоторые европейские правительства  начали менять свое отношение к россиянам, ищущим убежища в их странах. Появилось мнение, что надо усложнить им жизнь, потому что россияне не ощущают последствий войны.

К лету многие европейские страны переосмыслили свою политику в отношении русских изгнанников. По мере того, как война продолжалась и Запад усиливал давление на Путина, российским активистам стало сложнее возвращаться в страны, где они поселились после отъезда из России.

Например, в начале сентября российскому журналисту и создателю благотворительного фонда Мите Алешковскому, признанному Кремлем иностранным агентом, отказали во въезде в Грузию, где он жил с женой и маленькой дочерью. Никаких объяснений предоставлено не было.

Еще более поразительные перемены произошли в Латвии. В первые месяцы войны Рига стала домом для сотен независимых российских журналистов, уехавших из-за преследований независимых СМИ, и на новом месте они продолжили освещать войну. Однако уже летом латвийское правительство начало выражать обеспокоенность по поводу российских журналистов, а в июле Служба государственной безопасности Латвии заявила, что присутствие российских СМИ представляет риски для безопасности «латвийского информационного пространства». Одним из результатов изменившегося отношения стало то, что конференцию российских журналистов-расследователей, запланированную в Риге на сентябрь, пришлось по-тихому отменить.

К августу россиянам стало намного труднее въезжать в страны Балтии, включая представителей политической оппозиции. Случившееся с Ярославом Вареником, либеральным журналистом из Архангельска и активистом фонда Алексея Навального, тому пример. В течение двух лет он подвергался преследованиям в России: у него дома проходили обыски, а его банковский счет был заморожен. В середине августа он попытался въехать в Эстонию по эстонской визе. На границе российские пограничники допрашивали его в течение семи часов, но в конце концов пропустили. Неожиданно для себя Вареник столкнулся с проблемами на эстонской стороне: ему отказали во въезде, поскольку, пока его допрашивали, Booking.com отменил его бронь отеля, так как Вареник забронировал его с российской банковской карты. В Европу Вареник так и не попал и вряд ли попадет в ближайшем будущем: по его словам, эстонцы аннулировали его шенгенскую визу. И при этом совершенно очевидно, что Варенику находиться в России небезопасно.

«Все российское общество»

Существуют различные причины ужесточения позиции Европы по отношению к тем, кто покидает Россию, но одной из важнейших стало прямое лоббирование со стороны украинского правительства.

8 августа президент Украины Владимир Зеленский призвал правительства западных стран ввести визовый запрет для всех граждан России. Его аргумент был прост и доходчив: пусть русские «живут в своем мире, пока не изменят свою философию». По мнению Зеленского, не имеет значения, за или против путинского режима эти россияне. Он считает, что, если запереть их в России, то можно заставить Москву изменить свою политику. «Это единственный способ повлиять на Путина», — сказал он The Washington Post. И добавил: «Просто закройте границы на год, и вы увидите результат».

Мнение Зеленского поддержал премьер-министр Украины Денис Шмыгаль, который заявил: «Для нас невыносимо, что часть россиян убивает и насилует людей в нашей стране, а другая часть хорошо живет на Западе, уезжает в отпуск, наслаждается dolce vita».

Такая позиция Украины нашла понимание у тех стран Восточной Европы, у которых давно были натянутые отношения с Россией. Страны Балтии, Финляндия, Польша и Чехия поддержали ограничения на выдачу виз, в то время как Франция и Германия не проявили энтузиазма. Однако уже 9 сентября ЕС начал действовать и приостановил действие соглашения ЕС об упрощении визового режима с Россией. Четырем европейским странам — Эстонии, Латвии, Литве и Польше, — этого показалось недостаточно, и они предприняли еще один шаг, запретив с 19 сентября въезд в свои страны гражданам России по всем визам, кроме гуманитарных.

Запрет на выдачу виз — лишь один из способов, которым страны ЕС затруднили или сделали невозможным доступ в Европу для россиян. Теперь для обладателей российских паспортов существует три вида препятствий. Во-первых, очень сложно получить шенгенскую визу. Россияне, путешествующие по «необязательным» причинам, сталкиваются с массой трудностей при получении туристической визы, и для большинства из них она сейчас недосягаема. (ЕС делает исключение для членов семей граждан ЕС, журналистов, диссидентов и представителей гражданского общества.) Во-вторых, большие сложности возникают даже у тех, кто уже получил визы. Кроме того, в данный момент сухопутные пункты перехода границы из России в Европу практически полностью перекрыты, — и этот, третий барьер, пожалуй, самый важный из всех.

В некоторых странах россиянам, уже переехавшим в Европу, становится сложнее продолжать жить за границей. В августе, например, Эстония прекратила прием документов на получение временного вида на жительство и выдачу студенческих виз гражданам России, а россиянам, уже получившим вид на жительство в другой стране, запретили работать в Эстонии.

Помимо этого, в августе Министерство внутренних дел Латвии предложило отложить до 30 июня 2023 года выдачу любых видов на жительство для граждан России и Беларуси. Между тем, с начала войны 761 вид на жительство, выданный россиянам в Латвии, был аннулирован без объяснения причин.

Некоторые европейские страны, включая Чехию, Ирландию, Латвию, Мальту, Португалию и Испанию, также приняли решение приостановить выдачу инвесторских виз для россиян. За пределами Шенгенской зоны Черногория, традиционно поддерживающая дружеские отношения с Россией, объявила о планах пойти по пути ЕС, предложив отменить безвизовый режим для граждан России.

И абсолютно всех россиян, проживающих за границей, коснулся запрет на использование кредитных карт российских банков, введенный Mastercard и Visa.

Европейские правительства предложили несколько объяснений этим решительным действиям. Глава внешнеполитического ведомства ЕС Жозеп Боррель заявил, что растущее число россиян, прибывающих в Европу с середины июля, «стало угрозой для безопасности» европейских стран, граничащих с Россией.

В рекомендациях Еврокомиссии о новом порядке оформления виз для российских граждан, опубликованных 9 сентября, говорится, что «по-прежнему существует реальный риск того, что лица, заявляющие о поездках с туристическими целями, могут способствовать пропаганде в поддержку агрессивной войны России против Украины или участвовать в других подрывной деятельности в ущерб ЕС».

В публичных заявлениях президент Латвии Эгилс Левитс пошел дальше. «Оправдано ли это политически и морально, — задался он вопросом в середине августа, — пока российская армия убивает и сжигает все в Украине, чтобы российские туристы мирно отдыхали в Европе?» Министр иностранных дел Эстонии Урмас Рейнсалу был столь же прямолинеен. «Мы не можем действовать так, как будто в некоторых сферах жизни нет геноцидной войны», — сказал Рейнсалу в начале августа. «Они граждане страны, ведущей геноцидную войну. . . . Санкции должны затронуть все российское общество».

Безусловно, эти запреты на выдачу виз окажут глубокое влияние на российское общество, но вряд ли их последствия будут такими, как надеются европейские чиновники.

Чьи изгнанники?

Одним из последствий долгой и трагической истории русской эмиграции в ХХ веке стало появление «другой России». Этот термин использовался для описания российской диаспоры в изгнании, сформировавшей на Западе в годы коммунизма. Другая Россия – это интеллектуалы, художники, промышленники, писатели, аристократы и священники, которые бежали из России, чтобы не запятнать себя сотрудничеством с коррумпированной советской системой. Другая Россия была, конечно, иллюзорным образом идеальной России, но этот образ был очень привлекательным для тех, кто жил в Советском Союзе.

На протяжении всей холодной войны Запад способствовал продвижению этой идеи, в том числе через СМИ, финансируемые Великобританией и Соединенными Штатами, — «Радио Свобода», «Голос Америки» и «Би-Би-Си», — которые помогали поддерживать связь между советскими гражданами и «другой Россией». На этих радиостанциях русские эмигранты вели свои передачи, многие из которых были очень популярны в Советском Союзе, несмотря на то, что слышно их было очень плохо. Все это было частью стратегии холодной войны, разработанной Джорджем Кеннаном и другими.

В советские годы Кремль очень серьезно относился к угрозе «другой России»,. КГБ преследовал россиян, которые пытались эмигрировать и уже эмигрировали, используя все возможные методы, от убийств до дезинформации, чтобы поставить русскую эмиграцию под свой контроль.

Ситуация коренным образом изменилась в 90-е годы. Первый президент России Борис Ельцин стремился заручиться поддержкой «другой России», чтобы противостоять остаткам коммунистической советской элиты. Примечательно, что он прямо обратился к русским эмигрантам с призывом помочь в строительстве нового государства, а через неделю после провала путча под руководством КГБ в августе 1991 года разрешил Русской службе «Радио Свобода» открыть бюро в Москве.

Придя к власти, Путин тоже серьезно относился к «другой России», но по причинам, противоположным Ельцину: как и его советские предшественники, он видел в российских политических изгнанниках угрозу. Он хотел одной России и не мог мириться с концепцией альтернативной версий.

В то же время Путин прекрасно понимал важность эмигрантского сообщества и годами пытался установить над ним контроль, как его прежние товарищи в КГБ. Уже в октябре 2001 года Путин организовал съезд русских эмигрантов (Конгресс соотечественников) и сразу же приступил к операцию по подчинению Москве ключевых элементов русской эмиграции, прежде всего церкви. Благодаря личным усилиям Путина Русская Православная Церковь за границей стала частью Московского Патриархата, и теперь она поддерживает кремлевскую провоенную пропаганду.

Упускаемая возможность

Как показывает долгая история «другой России», Запад напрасно игнорирует русских изгнанников. Если западные державы серьезно относятся к задаче по сдерживанию российской военной угрозы, им потребуется стратегия, выходящая за рамки запрета на выдачу виз и поверхностных предположений о «всем российском обществе».

Во-первых, европейским правительствам необходимо осознать, что большие русские общины за границей, в том числе в их собственных странах, уже существуют, благодаря широкомасштабной эмиграции в предыдущие десятилетия. Эти диаспоры — это еще одно поле боя за сердца и умы российского населения. И далеко не факт, что сейчас Запад побеждает на этом поле боя. (Действительно, в отличие от россиян, спасающихся сейчас от войны или убежавших из страны по политическим мотивам, многие бывшие граждане СССР и России, уже получившие европейское гражданство, настроены совершенно по-другому: например, тысячи бывших граждан приняли участие в прокремлевских демонстрациях в Германии 9 мая). У этих прокремлевски настроенных эмигрантов уже есть европейские паспорта, поэтому запрет на выдачу виз мало что решит. Но на их мнение нужно и можно повлиять, и это способны сделать российские журналисты и интеллектуальная элита в изгнании.

Во-вторых, у западных правительств должна быть четкая стратегия в отношении последней волны эмиграции — интеллектуальной элиты, покинувшей страну из-за путинской войны. Запад не может игнорировать появление этой новой волны.

Вторжение в Украину, а теперь и путинская мобилизация, резко подняли ставки. Вопрос не только в том, как сделать Россию демократической в ​​будущем, но и в том, как помочь отразить вторжение в Украину сейчас и предотвратить новые войны, которые может начать Кремль. Учитывая, что Россия скоро закроет свои границы для русских, пытающихся уехать, у Запада может быть не так уж много времени.

Запад должен определиться, каких целей он хочет добиться, имея дело с россиянами за границей. Если европейские правительства хотят подорвать военную машину Кремля, у них есть шанс сделать это — десятки тысяч россиян ищут убежища в Европе только потому, что не хотят воевать на Украине.

Если в этом задач Европы, то этот фактор должен учитываться при рассмотрении заявок российских бизнесменов или российских IT-специалистов на визу. На данном этапе войны Запад просто не может позволить себе роскошь игнорировать этих людей. Они являются активом, который, оставшись в России, рано или поздно приберет к рукам Путин — им придется так или иначе пополнить его кибервойска. Переехав на Запад, эти люди, напротив, будут способствовать развитию технологий.

Если западные лидеры воспользуются этой возможностью и пойдут по стопам своих предшественников времен холодной войны, они смогут выиграть битву за умы россиян. Однако если европейские правительства продолжат свой нынешний курс, и сделают въезд россиян на Запад привилегией, доступной только избранному меньшинству, это еще больше усложнит жизнь изгнанникам, пытающимся создать «другую Россию».

Отказав в помощи тем, кто сейчас пытается бежать, Европа невольно будет способствовать тому, чтобы больше россиян участвовало в войне против Украины. Европейские визовые запреты никак не изменят траекторию войны, и лишь заставят рядовых россиян почувствовать себя изгоями в Европе, что лишь еще больше изолирует россиян от цивилизованного мира.

Опубликовано на английском в Foreign Affairs

Agentura.ru 2022